Об этом корреспондент медиапортала Caravan.kz поговорил c управляющим директором НПП «Атамекен», заслуженным энергетиком РК Жакыпом Хайрушевым.

- Президент Токаев в своём послании сказал, что Казахстан в принципе не должен импортировать электроэнергию. Зачем это стране, ведь мы сейчас нормально живем?

- Энергетическая безопасность – основа основ любого государства. Это является критической проблемой для всех стран. Она прямо влияет на национальную безопасность и экономический рост.

Энергобезопасность достигается различными методами. В первую очередь надо диверсифицировать источники энергии. Две трети нашей экономики обеспечивают угольные (читай устаревшие) технологии. Диверсифицируя энергетику, мы сокращаем зависимость от угля. И, как сказал, глава государства, надо «продолжить реализацию проектов возобновляемой энергетики и ГЭС». Я бы добавил сюда и, конечно, и атомную энергию. Плюс система накопления. Это очень важно.

Ситуация у нас очень тяжелая. Мы не можем, например, отключить одну угольную станцию, чтобы полностью её модернизировать. Поэтому она работает на износ. Что тогда делать? Требовать от потребителей повышать свою энергоэффективность.

Экономика Казахстана одна из самых энергоемких в мире: мы на восьмом месте снизу. Чтобы выплавить тонну металла, наш завод тратит в три раза больше энергии, чем в Европе или США. Причём половину этой энергии завод теряет впустую, из-за древности его технологии и оборудования. И так по всей промышленности. Поэтому наши товары не могут конкурировать с продукцией из развитых стран. Считаю, что наша энергосистема имеет большой потенциал к снижению потребления. Касым-Жомарт Токаев поставил цель: к 2029 году снизить ключевые показатели энергопотребления и энергоемкости минимум на 15 %. Раньше мы говорили только о 10 %.

Повышать энергоэффективность могут все секторы экономики. Прежде всего добывающая, нефтегазовая, химическая промышленности и ГМК. Они потребляют больше половины всей вырабатываемой электроэнергии.

- Об энергоэффективности говорят уже лет 15, но сдвигов было как-то мало.

- Действующая программа по энергосбережению и повышению энергоэффективности провалилась. Главным образом — из-за низких тарифов. Энергосбережение начинается с учета и анализа затрат энергоресурсов и исполняется в производстве рациональным управлением. А сама энергоэффективность – это один из самых чутких индикаторов состояния дел с точки зрения и технического уровня производства, и уровня менеджмента, и финансового состояния предприятия.

Из-за низких и несправедливых тарифов ручеек инвестиций в действующую и перспективную инфраструктуру сузился. Поэтому мы сейчас критически не устойчивы к авариям, стихийным бедствиям и кибератакам.

Надо продолжать реформу энергетического рынка, отменять все субсидии, которые искажают энергорынок и потворствуют расточительному потреблению.

Есть ещё один подход в ресурсообеспечении. Я думаю, надо смелее внедрять элементы распределенной генерации. У нас уже есть опыт, когда сами жители создают свои малые ВИЭ и продают свою энергию городским сетям. Но пока высокая стоимость установок и отсутствие чёткого регулирования сектора создают сложности прохождения разрешительных процедур подключения малых ВИЭ.

- Больная для энергетиков тема – тарифы. Президент предложил ввести адекватные рыночные тарифы для всех монополий. Что вы ожидаете от такой перезагрузки тарифной политики?

- Сейчас система тарифообразования сдерживает развитие отрасли. Тариф каждой ТЭЦ или ГЭС регулирует министерство энергетики, а комитет по регулированию естественных монополий министерства национальной экономики контролирует все РЭКи и теплосети.

Действующая методика формирования тарифа является перекрестным субсидированием потребителей. Она устанавливает очень низкие тарифы для населения и неоправданно высокие для бюджетных организаций и бизнеса. Из-за этого инвестиции в энергетику не идут и, значит, не внедряются инновации.

Систему формирования тарифов надо менять. В странах Европы и Северной Америки, где тоже заботятся о населении, в тарифообразовании работает метод RAB-регулирования – система регулирования тарифов на основе возврата вложенных средств. Она учитывает фактические затраты компании, вложенные в реконструкцию сети, затраты на возврат инвестиционных средств, а также определенный процент дохода для инвестора. Такой тариф устанавливается не на один год, а на три-пять лет, как раз на тот период, о котором говорил глава государства.

"Ежегодно энергоснабжающие организации отчитываются о многомиллионных прибылях и жалуются на потребителей": спор о тарифах вышел на новый уровень

Я бы увеличил этот период до 10 лет. Тогда государство даёт тариф на 10 лет вперед, обеспечивает льготное софинансирование, тем самым вводит стимулирующее тарифное регулирование, которое даёт инвестору чёткое понимание, когда тот получит дивиденды. А единый регулятор может быстро решать вопросы и устранять несогласованности. Уверен, в ответ рынок обеспечит должную модернизацию объектов, даст полную прозрачность по расходам. Также появится возможность заключать контракты с отечественными производителями оборудования на годы вперед. Так мы обеспечим казахстанское содержание в отрасли.

- Казахстан принял новый Экологический кодекс и Стратегию достижения углеродной нейтральности до 2060 года. Как эти документы будут влиять на энергетику страны?

- В прошлогоднем послании президент говорил, что нужен «новый дизайн отрасли». В этом году он считает, что в тепло- и электроэнергетике нужен новый подход. Разными словами, но смысл один. За год, возможно, этот «дизайн» не разработать, но кое-что уже делается.

Ну, во-первых, это, конечно Единый закупщик. Этот механизм уже состоялся. Есть ряд шероховатостей, но он работает. Уже имеются конкретные кейсы доказывающие, что работа Единого закупщика в некоторые часы снизила тарифы для потребителей.

Во-вторых, начата разработка стратегии отрасли, которая как раз и покажет, как и куда движется наша отрасль. Президент обозначил для нас вызов: постепенно отказаться от ископаемого топлива.

Два года назад Касым-Жомарт Токаев предложил увеличить долю ВИЭ в энергобалансе с 10 до 15 %. Вроде всего 5 %, но для нашей неустойчивой энергосистемы с отсутствием маневренных источников, производством компонентов для технологий ВИЭ это огромный шаг. Причём шаг, как показала практика, не с восклицательным знаком.

Сегодня доля возобновляемой, или «зеленой» энергетики в энергобалансе — около 5 %. Однако оператор сети уже испытывает сложности при балансировании мощностей в энергосистеме. Возрастает угроза стабильности энергетической системы при отсутствии эффективных, промышленных систем накопления и хранения энергии. Нам нужны системы аккумулирования, и, возможно, надо рассмотреть вопрос стимулирования установок систем накопления и хранения энергии в рамках балансирующего рынка электроэнергии. Я бы сказал, что системы аккумулирования следует рассматривать как отдельную отрасль, а не как обязательный «придаток» к системам ВИЭ.

Опять же наш флагман аккумуляторной отрасли завод «Кайнар» сегодня не страдает от заказов на большие системы аккумулирования. Думаете, если подготовить грамотное техзадание, он не сможет их изготовить? Уверен, после небольшой модернизации этот завод сможет делать такие системы для ВИЭ. А мы — НПП «Атамекен» — готовы ему помогать.

Считаю, что наша аккумуляторная промышленность должна быть освобождена от налогов и обязательных платежей на три года для содействия внедрению экологически чистой энергии и инвестиций в локализацию компонентов возобновляемой энергетики.

Мы работаем над новым механизмом для нашей энергосистемы — управление спросом. Надо смелее внедрять программы реагирования на спрос, чтобы побуждать потребителей сокращать потребление энергии в периоды пиковой нагрузки, уменьшая потребность в дополнительных генерирующих мощностях. Это все заставляет инвестировать в исследования и соответствующие научные разработки. Только поддержка новых энергетических технологии и материалы помогут сделать производство и распределение энергии более эффективным и надежным.