Судя по рассказам старожилов и личным впечатлениям собственного корреспондента наш сайт Игоря Лунина, Шардаринскому водохранилищу, как рыбному месту, приходит конец. Во всех смыслах, включая кормление всех причастных. Проблемы рыбной Шардары ежегодно обостряются весной. Во время нереста здесь идёт настоящая война за рыбу. Судя по тому, что прилавки рынков области в это время не пустуют, несмотря на официальный запрет лова, побеждают в ней браконьеры.
Был завод, была рыба...
То, что в последние годы здесь вылавливается, ещё лет двадцать назад за рыбу не считалось. Так, мелочь. Мне ещё повезло застать времена, когда толстолобика меньше 10 килограммов здешние рыбаки не брали. Выпускали обратно: «пусть подрастет». Сегодня сазан-подросток в пару килограммов — счастье.
Отсчет начала конца рыбной Шардары идёт с середины 90-ых. Вместе с приватизацией и последующей ликвидацией государственного рыбзавода началась бесконтрольная и беспощадная эксплуатация водоема. Небольшой рыбзаводик, между прочим, был всего лишь одним из подразделений огромного комплекса, включавшего и Чимкентский рыбоперерабатывающий комбинат, возле тоже почившего мясокомбината, и десятки водоемов по всей области. В те времена рыбу не только вылавливали, но и разводили. Государство следило за тем, чтобы водоем не вычерпали дочиста. И следило строго. С началом 90-х все стало стремительно меняться, а должности в «приморской» рыбинспекции и правоохранительных органах стремительно дорожать. Наступал капитализм.
Дорыбачились...
«Все это происходило на наших глазах, — рассказывает депутат маслихата Туркестанской области, предприниматель Бахытжан Серманизов. — С 1992 года, когда государственное рыбное хозяйство уничтожили, началось без преувеличения, истребление рыбы в водохранилище. К середине 90-х в Шардаре остановилось все производство. А здесь была серьёзная промышленная база из нескольких крупных предприятий. Город из рабочего превратился в безработный. Принудительная ликвидация совхозов и колхозов привела к тому, что и в сельской округе водохранилища тысячи семей остались без средств к существованию. Неудивительно, что жители прибрежных сел и Шардары массово стали рыбаками. Государство, точнее местные чиновники, со своей стороны, очень своеобразно подошло к регулированию природопользования. Акваторию водохранилища разделили на 17(!) участков. Единовременно на воду выходило более 500 лодок! Тендер на право лова проводился каждый год. О каком восстановлении рыбных ресурсов могла идти речь? Черпали, кто сколько мог. Все надзирающие чиновники свою долю получали. О том, что будет завтра, никто не думал. И вычерпали. Результат был предсказуем. К началу 2000-х рыба в Шардаре практически исчезла».
Действуя по принципу «упремся, разберемся» власти попытались стабилизировать ситуацию. Водохранилище разделили на 4 эксплуатационных участка. Почему не на 2, 3 или 5? А бог их знает. Аренду продлили до 49 лет. Арендаторов обязали озаботиться воспроизводством рыбы. Но восстановить популяцию рыбы в Шардаре это не помогло.
